– Да муж ее бывший, – пояснила Тамарка. – Видите как набычился. Сейчас выяснять отношения придет. Вы учтите, у него Черный пояс.
Сергей занервничал, но руки с моего плеча не снял – вот что значит настоящий мужчина!
– Меня не волнует его пояс, – сказал он, собираясь опять переключиться на Любу.
Я поспешно обратилась с новой просьбой.
– Если вас его пояс не волнует, тогда не могли бы вы меня поцеловать? – потупив взор и краснея, спросила я.
Сергей растерялся:
– Поцеловать?
– Желательно взасос, – ядовито посоветовала Тамарка, которой, видимо, надоело герцогиню из себя изображать, тем более, что желанных плодов это не принесло.
– Взасос-взасос, – повторила она и неприлично заржала.
Я не была против, но молчала и краснела.
Покраснел и Сергей. Глупо хихикнув, он тяжело вздохнул и серьезно сказал:
– Не могу я, простите, целовать по заказу. Здесь вдохновение необходимо, к тому же Любочка еще не закончила рассказывать про борщ.
От такого оскорбления я обомлела, Тамарка пришла в восторг, а добрая Люба меня пожалела и, пользуясь уважением Сергея, попросила:
– Поцелуйте ее, пожалуйста, в висок.
– Пожалуйста, – охотно согласился Сергей.
Видимо ему очень нетерпелось про борщ дослушать. Он торопливо ткнулся губами в мой висок, потом, подумав, чмокнул меня в лоб и в макушку.
– Ну хоть что-то, – ехидно откомментировала Тамарка. – А то уж думала выйдет фигня. Женька не дурак, враз вас раскусит.
Но Женька нас не раскусил; я добилась потрясающего эффекта: он расхотел обнимать Юльку и решительным шагом устремился к нам. Пока он шел, я пристроила свою голову на плече Сергея, благо ему было не до меня: Люба открывала тайны кулинарии – он с трепетом внимал.
Когда Евгений подошел к нашему столу, ноздри его уже трепетали как у бешеного жеребца, желваки ходуном ходили, а глаза метали молнии и стрелы – я была в восторге, чего не скрывала ни от кого. Тамарка ожидала, что Женька набросится на Сергея, но он набросился на меня.
– Выйдем поговорим, – сказал он, грубо хватая меня за руку.
Харакири (вот уж чего никак не предвиделось) напрягся и привстал.
– Поосторожней с женщиной, – храбро посоветовал он.
– Без соплей скользко, – прорычал Евгений и гаркнул мне: – Софья, пойдем!
Я поежилась – явно переборщила. Таким я видела мужа впервые. Он буквально волоком тащил меня из-за стола, я же не могла отпустить руку Любы.
– Иди, – посоветовала струхнувшая Тамарка.
Сергей и Люба были так увлечены: казалось невероятным, что она бросит рассказывать про борщ и помчится звонить в ФСБ.
Я отправилась за Евгением.
Он вывел меня в курительную комнату и спросил:
– Что это за хмырь?
Я злорадно ответила:
– Мой будущий муж.
– Ты серьезно?
– Так же как и ты.
– Сейчас пойду и ноги ему из жопы повыдергиваю, – пригрозил Евгений.
Я ответила, демонстрируя спокойствие и удовлетворение:
– Иди, и я пойду, то же самое проделаю с твоей Юлькой.
Однако Евгений никуда идти не спешил, вместо этого он начал меня стыдить:
– Совсем опустилась, к первому встречному пристаешь, не ожидал от тебя.
– Почему к первому встречному? – притворно изумилась я. – У нас роман длится уже…
Тут я опомнилась, еще же ничего не решено, вдруг Евгений одумается и обратно вернется. В общем, я решила не усугублять, а потому закончила фразу очень туманно:
– Короче, длится наш роман, к тому же приставала не я, а он, если ты заметил. Не я же целовала его. Не виновата, что у него ко мне столько нежности.
Я ждала красноречивого ответа, но неожиданно разговор зашел в тупик: Евгений смотрел на меня и молчал. Трудно было понять, что происходит в его голове, поэтому я на всякий случай спросила:
– Женя, неужели ты еще любишь меня?
И тут же поняла, что совершила ошибку.
– Нет, не люблю, – ответил он и, торжествуя, вернулся к свадебному столу.
Вот и пойми этих мужчин!
– Так какого черта дергаешься? – злобно крикнула вслед ему я и вернулась к своему Сергею.
Люба действительно никуда не ушла, потому что не рассказала еще и половины рецепта – клянусь, за это время можно и Пекинскую утку приготовить, не то, что Зеленый борщ, который лично я варю за двадцать минут.
С благодарностью взглянув на Сергея, стопроцентно нейтрализовавшего Любу, я пытливо уставилась на Тамарку. Тамарка (вот же бестия!) все поняла и смотрела на меня с сочувствием, в котором было слишком много яда. «Ну что, допрыгалась? А я что предсказывала?» – говорили ее глаза.
Харакири же, увидев меня, вздохнул с облегчением, что было приятно. Сергей, затаив дыхание, по-прежнему слушал Любу.
– Обожаю хозяйственных женщин, – шепнул он мне. – У вас очаровательнейшая подруга.
– Это вы еще не видели ее мужа и дюжины их детей, – ответила я, думая о Евгении.
Я не собиралась отступать и ломала голову как бы посильней ему насолить.
– Пойдем потанцуем, – предложила я Харакири.
– Не могу, я Тамару держу, – с сожалением отказался он.
– Тогда подержи и мою Любу, – попросила я и, дернув за рукав Сергея, сердито обратилась к нему:
– Вы что, так и просидите весь вечер в разговорах о борщах? Сейчас же пригласите меня танцевать!
Люба почему-то меня поддержала:
– Да-да, пригласите, пожалуйста, Соню, она у нас такая бедняжка.
Сергей нехотя поднялся из-за стола, я за ним.
– Артем, крепче держи Любу, – приказала я Харакири. – Если не удержишь, эта дурочка в ФСБ побежит звонить.
– Удержу, – самоуверенно пообещал Артем.
Успокоенная, я отдалась танцу.
К моему удивлению, Сергей танцевал, как профессионал. Закружил меня так изящно, что на нас стали обращать внимание, многие даже залюбовались. Сложно сказать что это был за танец, нечто эклектическое, пэль-мэль из разных танцев, но мне нравилось, я старалась соответствовать своему продвинутому партнеру, не жалея сил.
Свадебному столу я показывала полнейшее равнодушие, но все же украдкой наблюдала и видела как сатанеет мой Евгений.
«Надо бы маслица в огонек подлить,» – решила я.
– Можно вас поцеловать? – спросила я у разгоряченного танцем Сергея.
Он благодушно ответил:
– Целуйте, если это вам поможет, но думаю, раз дело до свадьбы дошло, так вам беспокоиться нечего. Плюньте на них, и дело с концом. Софья, вы же красивая женщина, так радуйтесь жизни, впереди у вас много хорошего.
И он послал меня в очень сложную фигуру, которую я неудачно исполнила по двум причинам: подвела длинная узкая юбка, к тому же я подумала, что легко ему говорить, не зная о моих неприятностях связанных с покушением на самого президента.
– Хорошо вам говорить, – ответила я, когда мы снова сошлись и на этот раз почему-то завальсировали. – Неизвестно как сами повели бы себя, окажись здесь ваша бывшая невеста со своим любимым мужчиной.
– Да, неизвестно, – согласился он, страстно прижимая меня к себе и действуя, увы, исключительно в интересах танца. – Возможно повел бы себя и похуже.
– Поэтому я поцелую вас.
И я поцеловала его в ухо. Неожиданно он тоже поцеловал меня, просто чмокнул в щеку и пояснил:
– Для убедительности.
– Тогда еще раз вас поцелую, теперь в губы.
Губы у него были мягкие, пухлые, как у ребенка, и горячие. Не могу сказать, что мне было неприятно.
– Что ж, теперь моя очередь, – улыбнулся он.
Это было похоже на игру двух детей, что мягко говоря, странно, если вспомнить сколько нам лет.
«А сколько? – подумала я. – Понятия не имею о его возрасте. А этот мужчина меня волнует…»
В его глазах тоже появился некоторый интерес, он шепнул:
– Мне нравится как пахнут ваши волосы.
– Тогда еще раз поцелуйте меня, – сказала я, томно прикрывая веки.
И он поцеловал. В губы. Сначала нежно, потом влажно, я ответила, наш поцелуй приобрел вкус…
Мы целовались на глазах у всей публики – я добилась своего!
Впрочем, уже и забыла для чего добивалась, этот мужчина действительно волновал меня. На нас опять опускалась аура влечения, дуновение страсти, томная пелена ожидания, сладкий флёр надежд…
Не помню как оказалась на полу. Казалось, трехтонный пресс рухнул на голову. В ушах звенело…
Я открыла глаза и пришла в ужас: мой Сергей пролетел мимо и приземлился в фонтане. Судя по его костюму, он уже успел перед этим куда-то слетать и приземлиться, думаю произошло это за ближайшим к эстраде столиком – там дама собирала со своего платья французские салаты.
Ко мне подлетела Тамарка и, помогая подняться с пола, затараторила:
– Мама, ты живая?
– Он что, подлец, ударил меня? – бодливо потряхивая головой и соображая все ли извилины на месте, спросила я.
– Нет, что ты, Мама, Женька врезал только ему, тебя лишь оттолкнул немного, но зато так хорошо твоему Сергею врезал, жалко, что всего два раза. Ха! Как он летал! Просто парашютист какой-то, нет, сноубордист, нет… Ах, жалко, что всего два раза.
